Охотники на мутантов - Страница 27

- Чего-чего… болячка, не видно?

- Тебя ранили?

Сталкер стал отвязывать мешочки от пояса, раскладывать на столе влажные тряпицы. Слабо запахло бензином.

- Спохватилась. Крысы меня потрепали, конечно, и плоть успела укусить, прежде чем я ей нож под мышку вогнал, в самое мягкое место… - Он покачал головой, развязал первую тряпицу и достал «Кровь камня». Кот, как только показался артефакт, с шипением соскочил с худенькой руки Настьки и нырнул под стол. - Артефактами я раны залечивал.

- Но почему ты эту штуку на груди держал? - допытывалась Настька. - Вроде их на поясе носят?

- Много ты в этом понимаешь. - Он стал выгружать из мешочков другие артефакты.

- Но все-таки? - девушка придвинулась ближе. - Я слышала, что ты ночью стонал…

Лесник скрипнул зубами.

- Забудь об этом.

- Ага, забудь! - Настька победно вскинулась. - А если тебя прихватит по дороге и ты из-за этого не сможешь меня спасти?

Лесник лишь глянул на девушку и опять стал заниматься артефактами. На столе в ряд уже были разложены несколько штук - «Кровь камня», «Выверт», «Медуза», «Слизняк»… Большинство представляло собой спрессованные комья земли с травой, корешками, веточками и листьями. Была там и пара так называемых «Капель» - черных, потрескавшихся. Настька потянулась к спирали, усеянной маленькими, влажно блестящими жемчужинами. Лесник ударил ее по руке:

- Не трожь!

- Ну и ладно, - она надула губы и, нахохлившись, отодвинулась от стола. - Не очень-то и хотелось. Сам играйся со своими цацками.

- С артефактами не играются, - отрезал Лесник. Он достал из-за пояса рукавицы, надел и поднял со стола полупрозрачный клубок, внутри которого иногда пробегали искры. - У меня опухоль. Злокачественная. В последнее время болит все чаше… - он скривился. Повертел «Бенгальский огонь», взял «Медузу».

- Злокачественная? - прошептала Настька. - Так это ж значит…

- Ничего это не значит. Осторожно! - Лесник сердито посмотрел на девушку и вдруг вонзил один артефакт в другой, отвернув лицо. Вспыхнули молнии, остро запахло озоном. Когда сталкер разжал руки, на ладонях его лежал коричнево-бурый, слегка оплавленный комок. - Так, а теперь добавим… - он задумался, разглядывая разложенные на столе артефакты. Настька жалостливо смотрела на него.

- Сколько тебе осталось? - тихо спросила она, невольно придвигаясь.

Лесник потянулся к «Слизняку», но передумал, взялся за «Выверт».

- Я еще поживу, - с угрозой пообещал он. «Выверт» никак не хотел сближаться с бурым комком. Лесник давил на него, прижимая к сборке, между артефактами пробегали искры, а «Выверт» оставался сантиметрах в трех от нового образования.

- Кровосос тебя побери! - процедил сталкер напряженно. - Какая-то сила между ними… Вроде антигравитации этой… локальной…

Расстроенная Настька с несчастным видом наблюдала за Лесником. Упрямое лицо его покраснело, на руке вздулись вены.

- А я еще на тебя кричала, злилась… - убито проговорила девушка. - Ты уж меня прости…

- Я не собираюсь помирать, помолчи! - буркнул он, привставая и налегая на два комка. Те с громким чмоканьем соединились, но ничего не произошло - ни звука, ни молнии, даже искры не проскочили. Только по столу во все стороны пополз холодок, и сборка стала бурой с синими прожилками. - Врач сказал, можно сделать операцию. Только она стоит дорого.

- Почему бы тебе не вернуться домой? Лечь в больницу, полечиться…

Лесник покрутил сборку, вытянув руку, посмотрел на нее, прищурившись.

- Чего-то тут не хватает… - пробормотал он, кладя сборку на стол. И глянул искоса на Настьку. - Что ты заладила: домой, в больницу… Я лучше здесь умру, в Зоне. Это мой дом, ясно? Мне здесь интересно, и никуда я отсюда не уйду. - Сталкер взял «Кровь камня», но, подумав, отложил. Задумчиво изучил артефакты, наклонил голову в одну сторону, в другую, словно прислушиваясь. Медленно повел рукой над ними, как будто пытаясь определить идущее от них тепло или иное излучение. Наконец рука остановилась над «Каплей». Лесник зажал ее в кулаке, поднес к уху, послушал и пробормотал: «Рано. Как же там Химик делал?…» Положил обратно и снял с пояса свернутый кольцами длинный гибкий стебель какого-то растения.

- Что это? - прошептала Настька, завороженно наблюдая за ним.

- Волчья лоза.

Он зубами перегрыз стебель, отделив от него кусок длиною сантиметров двадцать. Остальное повесил на пояс, а этим куском осторожно обмотал сборку, концы лозы вдавил в нее, будто в комок пластилина. Оглядел. Настька смотрела во все глаза - тонкий стебель с подсохшими листьями стал будто проводом, вернее, светодиодом, теперь по нему пробегали пятнышки бледно-зеленого света, и каждый раз соединенные артефакты чуть распухали и опадали - сборка будто дышала.

- Чудеса, - прошептала Настька. - Это как волшебство…

- Никакое не волшебство, - отрезал Лесник.

- А что же тогда?

- Законы природы, только пока неизвестные людям.

- Да какой же природы?! - возмутилась Настька. - Нигде больше на Земле такого нет, только в Зоне.

- Это законы той природы, которую люди создали здесь. Которые пока только на Зону распространяются. Всё, молчи, не мешай!

Он снова взял черную «Каплю», поднес к сборке - с негромким, словно бы довольным шипением «Капля» впилась острием в волчью лозу, и та набухла как пиявка, насосавшаяся крови. Черная «Капля» исчезла, ком вздрогнул и вновь запульсировал.

Лесник протянул сборку Настьке, но девушка отодвинулась, помотав головой. Сборка была похожа на вынутое из чьей-то груди сердце, ей даже показалось, что она слышит ритмичный перестук - биение.